Преимущества нелюди в экстремальных ситуациях очевидны. Солнце не напекает голову, окружающее марево воздуха не способно сварить заживо,  а без воды можно протянуть много,  много дольше.
Хотя о таких бытовых вещах не полагается думать тому,  кто только что умер. Точнее – убился сам о превосходящие силы.
Живой «человек» был бы занят поиском причин произошедшего,  поиском более комфортных условий, и планами на будущее. Мертвый от этого освобожден, и ему позволительно вести себя без опоры на инструкции о выживании.
Разве что при жизни ему удавалось держать в руках брошюру: «если после смерти вы попадаете в пустыню,  то…»,  ну да такого Соломон не припоминал. Не смотря на принадлежность к нелюди,  и состояние духа не располагающее к наблюдениям,  юноша не мог не отметить,  что солнце двигалось по небу, значит будет ночь, значит будет прохлада. И с каждым часом жары это радовало и обнадеживало все больше!
Очередной гребень бессчетной кучи песка подкинул новый стимул для размышлений и более активного взаимодействия с миром. По ту сторону бархана,  куда Голдсмит должен был как раз спускаться,  стояла девочка.
Достаточно внезапно, но по причинам описанным выше недостаточно абсурдно.
Первым же побуждением было улыбнуться ребенку,  и помахать рукой спускаясь к ней.
Ростом спокойное дитя было ему примерно по локоть,  а белые волосы и несоответствие внешности ситуации наводили на мысли,  что девочка-то совсем не простая.
Хотя какое это имело значение,  если пока незнакомка сыграла роль катализатора мыслительного процесса,  и позволила осознать наконец себя после всего случившегося. Хироптеру ли бояться странных девочек? А за добро нужно платить.
- Ты одна? Как тебя зовут?
«В горле першит. Мне, ослу, следовало бы воспользоваться крыльями, и я бы уже нашел какую-то воду. Сильно першит. Если не найду воды за два дня – придется выпить девочку. Ай-яй-яй, буду искать воду,  ничего не поделаешь»
Безмятежная улыбка, и Соломон уже так близко к ребенку,  что сдвинутые его шагами песчинки останавливаются у ее туфелек.

Ребенок перетягивал внимание на себя,  мозг начинал работать в стандартном режиме, хотя без ожидания «внезапностей!» не обходилось.
- Соломон Голдсмит,  юная леди,  и я тоже … заблудился.
Взгляд снизу вверх был достаточно настороженный,  но контакт между ними состоялся. Мягко тронув ребенка за плечо,  Соломон жестом предложил следовать ей в одном направлении с ним. И шаги стали тише,  вряд ли от такой малышки можно ждать прыти.
- Могу заверить вас,  что с той стороны,  откуда я пришел,  нет ничего кроме песка. Позволите сопровождать вас в ту сторону?
Понятно,  что он ее не сопровождал,  а брал с собой,  но отчего бы не выставить действительность в более успокаивающем для спутницы ключе?
«Это мало,  очень мало похоже на человеческого ребенка. Волосы, глаза,  манера держаться,  и она совсем не кажется страдающей от жары. Чувствует ее,  но не испытывает больших затруднений»
- У тебя достаточно необычное имя.

Стороннему наблюдателю было бы понятно  нетерпение и нарастающее волнение маленького демона,  сторонний наблюдатель так же предположил бы,  что это приведет к раздражению. Только персонаж находящийся внутри истории,  редко знает о внутреннем мире других таких же персонажей.
А еще Лен удивилась бы,  наверное,  узнав,  что сейчас выступает в роли психотерапевта.
- Приходилось ли? – недоумевающий взгляд вправо и вниз – я знаю,  что, иногда замечтавшись человек может провести свои желания в настоящий мир,  где они приобретают уродливые и страшные формы. Многие в юности мечтают стать рыцарями,  спасать слабых,  служить прекрасной даме. А когда мечта сбывается,  оказывается что врагам-то и нужно было помогать, а прекрасная дама была только марионеткой злого мага.
«Соломон,  ты что несешь? Вряд ли этому ребенку нужно знать о хироптерах. Хотя ребенок ли это?»
Справа и внизу, из-под белых волос, выступали заостренные,  и не по человечески длинные ушки.
- Кстати,  мадемуазель Лен,  вы и сами похожи на фею или волшебницу из старинных сказок. Место нашей встречи мало подходит для заблудившихся детей,  да и по тебе не скажешь,  что ты давно в пустыне и одна.
Солнце больше не бомбардировало сверху лучами,  тени удлинились,  но нагретый за день песок продолжал отдавать накопленное тепло,  так что температура пока не изменилась. Зарываться на каждом шагу в рассыпчатый песок порядком надоело,  а уже различимой с гребня самых высоких барханов полосы растений модно было достичь за несколько минут. Если бы можно было воспользоваться нечеловеческой сущностью.
Ни один из двоих не был человеком,  и обоим стало бы легче,  узнай они об этом. Пока же приходилось осторожничать.

Соломон остановился,  когда остановилась Лен. Чуть впереди,  за счет последнего шага,  и незамедлительно повернулся к ней лицом.
«Мы оба «попали» сюда. По ее словам это не мое посмертие,  не бред,  не галлюцинации. Плохо,  что нет ничего что могло бы опровергнуть или подтвердить любую теорию кроме слов этой феечки.».
Эхом отдалось «на той стороне остался один очень дорогой мне человек».
Смотреть в глаза Соломону было не сложно, юношу неудержимо тянуло сесть на корточки,  как при разговоре с маленьким ребенком,  удерживала боязнь оскорбить девочку. Изящную,  невысокую,  но вряд ли уж слишком ребячливую по уму. Из-за разницы в росте приходилось созерцать макушку,  и как только Лен подняла глаза – их взгляды совпали.
- Я тоже не человек.
Клыки были незаметны в большинстве случаев. Но при необходимости их можно было и продемонстрировать. И Соломон был уверен,  что Лен увидела,  и поняла правильно. Соломон и его братья по биологическому виду называли себя хироптерами,  хотя у людей по этому поводу было более емкое слово: «вампиры».
- Если мы можем больше не скрываться друг от друга, я бы предпочел побыстрее переместиться в более приятные условия.
Поднять на руки тридцать три килограмма было совсем не сложно.
- Ты не против? А пока можешь рассказать подробней о том кто ты, как именно я заменю того человека,  и во что это выльется.
Очертя голову заключать контракт с нелюдью – было уже как-то. Ничем хорошим не обернулось. Соломон сейчас находился в более выигрышном положении чем Лен,  голод начнет сказываться на нем только через неделю, у девочки было меньше времени. Хотя причин отказывать у хироптера тоже пока не было ни одной. И просьба в голосе равнодушным не оставляла.
При необходимости хироптеры могут передвигаться очень быстро,  проносясь над поверхностью земли так,  что становятся почти неразличимы для глаза.